Город

С любой разумной человеческой точки зрения широта теперь возможна, она предпочтительнее головокружительной высотности. Современные средства транспорта и электрификация сделали широту пространства более доступной человеку, чем когда бы то ни было, иначе какое имеет значение для человеческого существа эта великая механическая мощь?

Во всей истории человеческой жизни на земле широта, сознание свободы, чувство пространства, ассоциирующееся со свободой, — более желательны для человека, чем высота, и более приемлемы для жизни и в отношении утилитарного использования и в отношении красоты, создаваемой человечеством. Сегодня все небоскребы сведены к одному и тому же внешнему виду, а именно — к дымовой трубе.

Они из кожи лезут вон, на них развеваются флаги, они служат причалами для дирижаблей или они воздействуют на зрителя только своим взлетом ввысь — и тем не менее во всем похожи друг на друга. Они конкурируют друг с другом вплоть до того, что стремятся служить темой для разных иллюстраций — и все они одинаковы.

Но в них не воплощается архитектура. Лишенные значительности, они стоят, будто их хватил паралич.

Они монотонны. Они больше не поражают и не радуют взор.

Высотность уже набила оскомину; головокружение доведено до тошноты, вертикализм сменился всевозможным рифлением поверхности фасадов: некоторые из них сплошь покрыты однообразной сеткой пересекающихся вертикалей и горизонталей, другие такой же крестообразной сеткой по сторонам и вертикалями посредине, и все-таки все они остаются оболочками. Типы этих оболочек нудно повторяют искусственные отступы и разные поверхностные эффекты.